Агент перемен - Страница 10

У него в голове возникло уравнение, показывающее ему, как он может уйти: его побег уравновешивался ее гибелью. Ей много о нем известно, она может представлять опасность. «Право, если я… – подумал он. – …Нет!»

Он заставил Контур отключиться, не желая знать, насколько полезной будет ему ее смерть.

Отодвинув в сторону пустой стакан, он начал читать меню завтрака.

Она изучающе смотрела на его профиль, но смогла прочесть лишь вежливый интерес к сведениям, приведенным в перечне блюд.

– Ну? – вопросила она.

Он поднял изящную руку, чтобы выбрать яичницу, а потом посмотрел на нее.

– По-моему, мои вчерашние доводы остались в силе. Может быть, у Хунтавас нет точного описания моей внешности. А может, у них есть фотоизображение. Я не имею права игнорировать такой вариант.

Перед ним зажглась еще одна формула – на этот раз в ней фигурировала не смерть Мири, а ее измена. Формула была отмечена как приблизительная: было немало шансов, что ценой его жизни она выкупит у Хунтавас свою.

Затенив длинными ресницами глаза, он снова повернулся к пульту и выбрал горячий хлеб и фрукты. Вынув тарелки из подавальщика, он вернулся к столу и сел напротив Мири.

Она молча встала, набрала себе немного более крепкий вариант земного кофе и снова вернулась за стол.

– И где же оказываюсь я? Вместо мишени Хунтавас я становлюсь политической пленницей Лиад, так?

Он покачал головой: казалось, почти все его внимание поглощено разрезанием спелого страфля на две равные порции. Он протянул ей половину. Она не взяла, и он положил половинку на стол поближе к ней.

– Так куда же это нас приводит? – продолжала настаивать она, и голос ее зазвучал резче.

– Думаю, – ответил он, прожевывая кусок яичницы, – туда же, где мы были вначале. Мы оказались вместе. Мы хотим жить. Каждый из нас уже внес нечто важное в дело нашего выживания. Если нам повезет, мы все это переживем. По правде говоря, мы творим свое счастье, просто делая то, что должно быть сделано, и так, как это получается сделать.

Он откусил кусок хлеба, нахмурился, протянув руку за стаканом, которого не оказалось на месте, и со вздохом провел пальцами по волосам.

– Поскольку наша цель – это наше общее выживание, думаю, тебе следует рассказать мне об этих людях: мужчине, который должен тебе деньги, и подруге, которая хранит твои вещи, чтобы мы могли правильно спланировать свои действия.

Он отодвинулся от стола и отправился заказать у повара еще молока.

Мири пила кофе, остро ощущая вес пистолета у себя в кармане. Она разбиралась во взаимном выживании: именно поэтому у многих в отряде Гирфальк были напарники. Доверие давалось ей нелегко, однако одно было несомненно: этот ее спутник умел вести себя в трудной ситуации.

– Ладно, – медленно проговорила она. – Человек, который должен мне деньги, – это Мерф. Ангус Дж. Мерфи. Третий. Он был в моем отряде наемников. Решил, что слишком много приходится убивать. – Она улыбнулась сидящему напротив нее мужчине. – Хотя романтики и доблести тоже на этой работе было навалом. Короче, он захотел соскочить – и было спокойнее его отпустить, раз ему так хочется.

Вал Кон ел, наблюдая за выражением ее лица, пока она говорила.

– В общем, я одолжила ему почти всю сумму неустойки, – продолжала Мири. – Предполагалось, что он вернет ее мне с процентами через три стандартных года. Прошло почти четыре.

Она удобнее откинулась на спинку стула, оставив нетронутую половинку плода лежать между ними, словно знак вызова. Казалось, он этого не заметил.

– Мерф упрямится?

– Отсутствует, – поправила она. – Адрес зарегистрирован в общем регистре. Дома никого нет. – Она покачала головой. – У меня не было времени ловить соседей для беседы. Почему-то, помня его, я решила, что он будет дома.

Она снова отпила немного кофе.

– Подруга, которая хранит мои вещи, – это Лиз. Сначала она была подругой моей матери. До ее жилья ближе от того места, где мы с тобой встретились, чем отсюда. Планировала позвонить ей, убедиться, что она дома и не собирается уходить, – и зайти за своей коробкой.

– А потом продолжить поиски отсутствующего Мерфа?

– Слушай, – сказала она, широко открывая глаза и улыбаясь, – а соображалка-то у тебя работает почти так же, как у настоящего человека!

К ее изумлению, он рассмеялся – и этот звук странно контрастировал с его непроницаемым лицом и ровным голосом. В его смехе звучала радость! Мири определила эти сведения туда же, где эхом звучала музыка, которую он извлек из омнихоры.

– Самым разумным, – сказал он, – было бы тебе позвонить твоей подруге Лиз и объяснить ей, что тебе нужны твои вещи. А еще объясни, что сама ты за ними не зайдешь, а пришлешь напарника…

– Не годится.

Он покачал головой.

– Подумай. Так меньше риска. То, что они знают меня, – это возможно. То, что знают тебя, – точно. А то время, которое уйдет у меня на выполнение этого поручения, ты бы с успехом использовала для розыска Мерфа.

Он помахал рукой в сторону гостиной.

– Комм тут вполне приемлемый. Вся планета к твоим услугам.

Она уставилась в кофейную гущу, раздумывая над его предложением. Ее собственная жизнь была ее делом, но может ли она рисковать жизнью Лиз только из-за ощущения, что этот смертоносный незнакомец желает ей добра? И для пущего интереса – лиадийский незнакомец. Все знают, что лиадийцы играют по крупному: похоже, это вопрос гордости этой расы. Мири закрыла глаза.

«Приходит решающий момент, Робертсон, – сказала она себе. – Либо ты доверяешь ему стоять у тебя за спиной, либо нет». Она открыла глаза.